КАВАРДАК

         Гарри проснулся оттого, что что-то мокрое прикоснулось к его щеке. Он медленно открыл один глаз, потянулся, почесал другой и, сев на скамейку, окончательно проснулся. Прямо перед ним на траве сидел рыжий коккер-спаниель. Пес облизнулся, зевнул и, встав на задние лапы, положил морду и передние лапы к Гарри на коленку.
         - А, Грегори, это ты? Что-то сегодня ты рано. Я такой сладкий сон видел. Представляешь, пляж, пальмы и сексапильная блондинка на серфинге... красота, а ты меня разбудил. Ну, что смотришь жалостливо? Гамбургера захотел? Ты так меня разоришь, приятель. Мне тут еще неизвестно сколько торчать, а денег всего ничего осталось. Ну ладно-ладно, кончай меня лапой бить. Такого ведь еще ни разу не было, чтоб я с тобой не поделился. Но ты все же скажи своей хозяйке, чтобы она тебя лучше кормила.
         Молодой мужчина в помятой замшевой куртке сидел на скамейке. Прямо перед ним за невысокими деревьями виднелся жилой дом. Сзади располагался пруд необычной пятиугольной формы. За прудом росли точно такие же, как и рядом со скамейкой, деревья. Это был маленький островок зелени, тишины и спокойствия среди шума, суеты и железобетона.
         Почесав и так взъерошенные волосы, человек надел ковбойскую шляпу, нагнулся и достал из-под скамейки целлофановый пакет: - Ну, Грегори, как будем делиться, по честному или по справедливости? - вынув гамбургер, Гарри отрезал от него перочинным ножом примерно четверть и протянул спаниелю. Тот схватил угощение и скрылся в ближайших кустах. Тяжело вздохнув, мужчина принялся за свой более чем скромный завтрак. В тот момент, когда он проглотил последний кусок гамбургера, вернулся спаниель. Радостно виляя своим обрубленным хвостиком, он запрыгнул на лавку и благодарственно лизнул Гарри в руку. Тот ласково потрепал собаку по голове и встал.
         - Нет, Грегори, играть мы с тобой не будем. Мне пора уходить. Надо привести себя в порядок, да и люди уже потихоньку начинают появляться. Я рисковать не могу, меня совсем не прельщает залететь в полицию за бродяжничество или выгул собак в неположенном месте. Так что до завтра, - Гарри допил свою пепси- колу, выбросил банку в урну и двинулся в направлении выхода из сквера, убирая на ходу куртку в пакет.
         Спаниель проводил его взглядом, соскочил со скамейки и направился к ближайшему дому. Подождав пока откроется дверь, он прошмыгнул между ног выходящей толстухи и стал взбираться по лестнице, совершенно не обращая внимания на доносившуюся ему вдогонку брань. Поднявшись на пятый этаж, он встал на задние лапы, а передними толкнул входную дверь. Дверь открылась. Спаниель, радостно лая, направился прямо к кровати и, не раздумывая, вспрыгнул на нее, оставляя следы на белом одеяле.

         Лиза проснулась от препротивнейшего, непрерывно повторяющегося звонка. Она не открывая глаз, попыталась снять телефонную трубку. Это ей удалось, если не считать опрокинутого стакана с водой и очков, свалившихся на пол.
         - Да, я Вас слушаю.
         - Свенсон?
         - Я. А кто это?
         - Это мистер Уотербрук, Свенсон. Ваша сменщица заболела, поэтому Вам придется выйти на работу.
         - Но мистер Уо...
         - Никаких но. И учтите, если Вы опять выкинете какой-нибудь фортель, то я Вас уволю. Вы поняли? Говорю по слогам. У-во-лю. Надеюсь, что Вы уже проснулись. Жду Вас к одиннадцати. Дополнительного часа вам хватит, чтобы привести себя в порядок.
         Лиза хотела ответить, но в трубке раздались гудки. Сладко зевнув и пробурчав под нос что-то непонятное, девушка повесила трубку. В ту же секунду раздался грохот, и телефон оказался на полу рядом с очками и стаканом.
         Лиза не обратила на это ровно никакого внимания. Полежав еще минут десять, она, все еще не раскрывая глаз, встала и, придерживаясь за стену, направилась в ванную. Только когда холодная вода обрушилась на нее, шурша по волосам и ласково щекоча крепкие белые груди, она окончательно проснулась.
         Протерев полотенцем глаза, Лиза взяла с полки часы и впервые за все утро взглянула на них.
         - Мать моя, китайский мандарин, - только и смогла проговорить девушка. Выскочив из под душа под шум льющейся воды, она бросилась на кухню. Оставляя мокрые следы, Лиза поставила чайник, включила тостер и, схватив с полки фен, начала сушить волосы.
         Спустя двадцать минут, она уже сбегала по лестнице. На выходе девушка чуть было не сбила с ног входящую женщину. Не обращая внимания на возмущение, она мило улыбнулась и побежала дальше.
         Подбегая к остановке, Лиза увидела отъезжающий автобус. Тяжело дыша, она подошла к скамейке и, поставив сумочку, занялась поиском очков. Погремев с полминуты ее содержимым, она, в конце - концов, извлекла из нее тонкую оправу из желтого металла. Именно оправу, потому что, надев ее, она обнаружила, точнее не обнаружила никаких изменений. Сняв очки, она убедилась, что стекла куда то исчезли. В это время подошел автобус. Машинально одев их обратно, Лиза вскочила внутрь.
         Она села на свободное кресло и только тут увидела, что надела туфли от разных пар: синюю и зеленую. Ехать надо было десять минут, и это время Лиза использовала на то, что заплела свои светлые, подстриженные на уровне плеч волосы в аккуратную косичку.
         Как девушка ни старалась, но она все-таки опоздала на семь минут. Стараясь не смотреть на мистера Уотербрука, она пробежала в комнату для официанток, быстро переоделась и вышла в зал.
         Это случилось за час до конца смены. В ресторан спустилась очень солидная пара. Надутый седовласый мужчина в пиджаке с гербом на кармане и молодая дама, на голове которой возвышалось грандиозное сооружение из волос. Естественно, их столик взялся обслуживать сам мистер Уотербрук, а Лиза приняла заказ у пожилой пары за соседним столиком.
         Она так и не поняла, что случилось. То ли надменная красотка решила встать из-за стола, то ли Лиза задумалась, но все дальнейшее ей представилось, как в кинофильме. Если бы она увидела его из зрительного зала, то умерла бы со смеху, но сейчас ей хотелось рыдать. Она и так видела не совсем четко без очков, но внезапно все вообще поплыло у нее перед глазами. И гордая дама, прическа которой неожиданно украсилась взбитыми сливками с клубникой, и ее надутый спутник, вздымающийся над столом и говорящий что-то до боли обидное, и мистер Уотербрук возникший как из под земли. Все вокруг бегали, суетились, кричали что-то. Постепенно до нее дошел смысл услышанных слов
         - ... уволены, с этой минуты. Вон отсюда. Что бы духу вашего в нашем отеле никогда не было... Ох, миссис Лерроуз, я не нахожу слов. Никогда в нашем заведении, ничего подобного... Мистер Лерроуз, мы возместим вам все... Куда же вы, я сейчас провожу вас в наш салон, ми...
         Остального Лиза уже не слышала. Она опрометью бросилась из зала. Не понимая, что делает, переоделась и вылетела на улицу. Только оказавшись в трех кварталах от отеля, она, наконец, осознала, что с ней произошло. Внезапно в ее памяти возникло перекошенное от возмущения и злобы лицо той великосветской мегеры, и она расхохоталась. Идущий ей навстречу маленький старичок испуганно посмотрел на нее из под густых кустистых бровей и быстро - быстро зашаркал ногами. Лиза расхохоталась еще пуще прежнего. Поправив сползшую зеленую туфельку, она, все еще посмеиваясь, вошла в двери кафе - мороженого. Заказав три порции, она села у окна и занялась своим любимым делом.

         - Как, вы говорите?
         - Каценберг, Гарри Каценберг.
         - Одну секунду, - служащий быстро защелкал пальцами по невидимой клавиатуре. Спустя двадцать секунд, он снова посмотрел на посетителя: - Простите мистер Каценберг, но для вас ничего нет.
         Выйдя на улицу, молодой человек побрел куда-то, не выбирая направления. Он думал о создавшейся ситуации, стараясь найти хоть какой-то выход из того затруднительного положения, в котором оказался. Сначала эта дурацкая ссора с отцом, и он уходит из дома. Потом это объявление о работе, и он мчится за сотни миль. Его берут и через неделю обвиняют в некомпетентности. Гарри ухмыльнулся, вспоминая вид этого толстого дурака, когда он вылил ему на голову содержимое чашки с кофе. Спасибо за то, что его всего лишь уволили. Эта сволочь могла и в суд подать. Если отец не откликнется и не переведет ему денег, то придется добираться до дома автостопом. Хотя с другой стороны, раз отец не простил его, значит и дома ему нечего делать. Он, конечно, может попытаться подыскать работу и здесь, но это может занять не одну неделю, а с учетом того, что у него осталось двадцать долларов, гораздо раньше он окажется в полицейском участке за бродяжничество. На крайний случай, так он и сделает. Уляжется на лавке в городском парке, а когда его заберут, прикинется пьяным, скажет, что не помнит, как он тут оказался, и назовет телефон и адрес папаши. Придется старику раскошелиться. Главное, что он вынужден будет приехать, а там глядишь и помиримся. Собственно ничего особенного не произошло. Отец сам завел этот разговор о работе на ферме, прекрасно зная, чем он может закончиться.
         Гарри прервал свои размышления и посмотрел по сторонам, пытаясь понять, где он оказался. Вдруг с громким лаем ему под ноги бросилась собака. Мужчина сразу же признал своего сотрапезника: - Грегори! Какими судьбами? А почему ты один? И о чем только думают твои мама и папа? Так и в собачьем распределителе для бродяг оказаться немудрено. А ну-ка, полезай ко мне на руки, - нагнувшись, молодой человек поднял спаниеля и стал изучать его ошейник, - Ну хоть адрес твои беспечные хозяева прикрепили, и то хорошо. Что ж, придется поискать, тем более, что я до рождества совершенно свободен.
         Еще раз осмотревшись, Гарри вдруг узнал свою спальню. Он понял, что находится в том же самом парке, в котором уже провел три последние ночи. Без труда отыскав озеро, мужчина подошел к своей любимой скамейке, сел и задумался. На то, чтобы решиться, ему хватило семи минут. Грегори уверенно пересек узкую улицу и направился к подъезду.
         Закончив изучать список жильцов, он уже собрался позвонить, как был буквально сбит с ног дамой сурового вида. Даже не извинившись, обладательница панамы чудовищного размера и еще более чудовищного бюста, как торпеда вылетела из подъезда и скрылась за углом дома. Грегори все же успел вставить ногу между дверьми и, воспользовавшись этим, прошмыгнул внутрь.
         Поднявшись на пятый этаж и выйдя из лифта, он подошел к нужной двери и нажал на кнопку звонка. Из-за двери не донеслось ни звука. Гарри позвонил еще и еще, но эффект был все тот же. Тишина. Тогда он постучал. Едва его рука коснулась двери, как последняя открылась. Грегори, до этого мирно сидевший под мышкой, вырвался и бросился внутрь, а Гарри застыл в нерешительности. Кто- то внутри него шептал: - Ну же, старик, давай. Всего один шаг. Там за дверью твоя судьба.
         Другой голос возражал: - Не смей. Ты что. Это же нарушение частных владений. Или ты все же решил попасть в тюрьму. Боюсь, что в этом случае папочка не сможет тебе помочь.
         Но первый не унимался: - Не трусь. Иди. Не хочешь найти свою судьбу, поищи денег. Не бойся, ты же не вор. Одолжишь немного, на месяц. Потом вернешь. Адресок-то, слава богу известен. Да много ты и не найдешь. Нормальные люди наличность в квартире не хранят. Ну? Так ты идешь?
         Второй попытался что-то возразить, предупреждал об ответственности, взывал к совести, но Гарри уже решился. Вспомнив разом все прочитанные и посмотренные детективы и комедии, он вошел в квартиру и быстро захлопнул дверь.
         Первым, что он увидел, была лужа в коридоре, а потом он услышал шум. Сняв сапоги, он зашел в ванную и выключил воду. Постояв с минуту глядя на себя в зеркало, Гарри подумал, что он уже пять дней не мылся, и ему безумно захотелось встать под душ. Понимая, что это безумие, молодой человек разделся и снова повернул кран.
         Вволю наплескавшись и получив огромное удовлетворение, Гарри набросил на себя махровый халат, разрисованный забавными рожицами и направился прямиком на кухню. Открыв холодильник и вынув все его содержимое на стол, молодой человек отобрал сыр, ветчину, редиску, полуфабрикат картофельных биточков и занялся обедом. Спустя час, он встал из-за стола похлопывая себя по животу. Он вошел в комнату и только тут вспомнил, зачем он здесь. Ему стало смешно и он расхохотался в полный голос. Из под журнального столика раздалось утробное рычание. Гарри вспомнил о Грегори. Он нагнулся и увидел спаниеля, спящего на красивом разноцветном коврике. Погладив собаку, мужчина встал. Раздался глухой звук. Гарри побледнел и обернулся. На полу лежали три фотографии в рамочках. Видимо, вставая, он толкнул тумбочку. Подняв, Гарри принялся изучать их, присев на край неубранной кровати со следами, оставленными никем иным, как Грегори.
         На первой был изображен двухэтажный деревенский домик с садом и большая лохматая собака на переднем плане. На второй пожилая пара: симпатичная седая женщина в очках и лысоватый мужчина с пышными усами. Они сидели на крыльце того же дома. Третья оказалась обратной стороной. Перевернув ее, Гарри обмер. На него смотрела совершенно очаровательная девушка. Фотограф запечатлел ее сидящей у фонтана. Брызги воды искрились в лучах солнца над ее головой. Такая же искрящаяся улыбка обнажила два ряда белых ровных зубов. Одной рукой незнакомка опиралась о гранитный парапет фонтана, а другую положила себе на колено. При этом лямка сарафана слегка сползла, обнажая восхитительное плечико. Но больше всего его поразили большие светлые глаза. Она смотрела поверх сползших на кончик миниатюрного носика очков, которые, кстати, нисколько не портили ее, а даже, наоборот, очень шли. Но его поразил не столько необыкновенный цвет ее глаз, сколько выражение. Он прочел в них доброту и азарт. Они так и лучились каким то неудержимым весельем. Жаль, что он не сможет ее дождаться. Гарри почему-то вспомнил давешнюю блондинку на серфинге и сам не заметил, как погрузился в мир грез, а потом так же незаметно уснул.
         Проснулся он от женского крика.

         Покончив с мороженым, Лиза вышла на улицу и остановилась. Что, собственно, произошло? Ее уволили. Подумаешь, несчастье. Как будто это с ней случается в первый раз. Тогда она может и плакала, но сейчас... Девушка даже фыркнула, такой абсурдной ей показалась собственная мысль. Домой идти ей совершено не хотелось, и Лиза решила съездить на пляж.
         Прозагорав часа три и вволю наплававшись, она все еще не получила удовлетворения и отправилась в парк. Только после пятого аттракциона, когда голова окончательно пошла кругом а в глазах потемнело, она созрела для возвращения домой. Весь обратный путь девушка проделала пешком, заглядывая во все магазины. Уже на подходе к дому она услышала лай и остановилась. Почему то ей показалось, что это Маркиз. Она стала вертеть головой по сторонам и действительно увидела на другой стороне улицы рыжую собачку. Лиза сощурилась, чтобы лучше разглядеть ее, и только тут вспомнила о разбитых очках. Тем временем к собаке подошел мальчик и, взяв ее на поводок, убежал. После “трудного” дня возвращаться за пять кварталов в аптеку ей никак не хотелось. К тому же до закрытия осталось всего ничего, и нет никакой разницы, закажет она новые стекла сегодня или завтра утром. Лиза решительно развернулась и направилась домой.
         Маркиз встретил ее радостным лаем. Он исцарапал ей все ноги, и прыгал, норовя лизнуть в лицо.
         - Прости меня, милый. Я совсем о тебе не подумала. Скорее пошли на улицу, - Лиза швырнула сумочку на пол и, захлопнув дверь, поспешила догонять бросившегося вниз по лестнице спаниеля.
         Чувствуя вину, она гуляла долго, несмотря на страшную усталость в ногах. Вернувшись, она сбросила с себя пропотевшую одежду и уже собралась пойти принять душ, когда увидела, что Маркиз таскает в зубах мужской сапог. Лиза поймала пса и, отняв у него добычу, выбросила ее в окно. Спустя секунду, она услышала треск ломающихся сучьев. Отругав собаку за то, что та таскает в дом всякую гадость, девушка, наконец, смогла встать под воду.
         Лиза не заметила, как мыло выскользнуло из мочалки и упало ей под ноги. Поэтому, когда неожиданно зазвонил телефон, и она бросилась к нему, то поскользнулась и стала падать. Пытаясь удержать равновесие, она схватилась за висящее на крючке полотенце. Это ее и спасло. Крючок оторвался, и она стукнулась головой не о кафель, а об упавшее полотенце. Падая, она закричала, но ударившись, почти сразу потеряла сознание. Последними словами, которые она попыталась произнести, были: - Мать моя, китайский император.

         Гарри вскочил и стал испуганно озираться по сторонам. В ушах стоял какой то шум. Он тряхнул головой и крепко ущипнул себя за мочку уха. Окончательно проснувшись, молодой человек сообразил, что источником шума, который разбудил его, был Грегори. Спаниель заливался неудержимым лаем, перемешивающимся с шумом льющейся воды. Не может быть, чтобы я забыл выключить воду, подумал Гарри. Мужчина встал, чтобы проверить. Он подошел к ванной и остолбенел. На полу лежала обнаженная девушка с фотографии.
         Из оцепенения его вывел звонок телефона. Похоже, что он надрывался давно. Гарри бросился в комнату и уже почти поднял трубку, когда сообразил, что он не дома. Грегори, не переставая, лаял, и Гарри вернулся. Девушка лежала на полу, раскинув руки. Одна нога подогнулась другая зацепилась за край ванны. Первым делом молодой человек почему-то решил выключить воду. Для это ему пришлось перешагнуть через лежащее на полу тело. Закручивая краны, Гарри глянул внутрь ванной и увидел раздавленный кусочек мыла. Он сразу все понял и только теперь испугался. А что если она разбилась насмерть?
         Первым его желанием было желание убежать. Он опрометью помчался в комнату и стал искать одежду, но одежды не было. Тогда Гарри вспомнил, что разделся в коридоре. Он подошел к входной двери и, действительно, обнаружил свою одежду на вешалке. Нагнувшись за носками, молодой человек увидел собаку. Пес перестал лаять и молча смотрел на него. В его взгляде Гарри прочел боль и отчаяние и неожиданно овладел собой.
         Как он мог! Трус! Хотел убежать, когда она, такая милая и беспомощная лежит на холодном полу и, может быть, умирает... О, ужас! А вдруг она уже... Нет, этого не может быть, он не допустит. Она не может умереть. Гарри бросился к лежащей без чувств девушке, взял за руку, пытаясь нащупать пульс, но ничего не нащупал. Тогда он лег на пол и приложил ухо к ее левой груди. От прикосновения к женскому телу его бросило в жар. Кровь прилила к ушам и он ничего не услышал. Но Гарри приказал себе успокоиться. Спустя минуту, он почувствовал равномерные и спокойные удары. О боже, она жива.
         Осторожно расправив ноги, он подхватил ее одной рукой под колени, а другой под плечи и поднял. Потом отнес свою драгоценную ношу в комнату и положил на кровать. Ему показалось, что она ничего не весит.
         Девушка лежала на кровати и, казалось, спала. Ее белая грудь, выделяющаяся на фоне загорелого тела, едва заметно поднималась и опускалась. Гарри взял полотенце, осторожно протер мокрый живот, руки и ноги и накрыл ее простыней. Потом он решительно поднял трубку и набрал 911.
         Как он ни кричал, его явно не слышали на том конце. Он предпринял еще несколько попыток, но безуспешно. Телефон работал только в одну сторону. Набрав номер в последний раз, он не стал вешать трубку в надежде, что его “запеленгуют”. Выбора у него не было, и он, взяв с пола сумочку, после тщательных поисков нашел там связку ключей. Прикрыв дверь, но не захлопнув ее, он направился к соседям напротив. Он звонил не переставая три раза, но ему так и не открыли. Тогда он спустился на четвертый этаж. Он только притронулся к звонку, но дверь тут же открылась, и на пороге выросла грозного вида толстуха. В руке дама держала увесистую сковородку. Гарри и рта не успел открыть, как разъяренная фурия набросилась на него. В последний момент он успел увернуться от удара. Сковорода лишь слегка задела его.
         - А ну, проваливай отсюда. Я уже полицию вызвала. Вор, маньяк, проходимец...
         Рискуя жизнью, Гарри все же не убежал, а попытался пробиться сквозь непрерывный поток, извергающийся из уст толстухи.
         - Мадам, постойте. Вы можете делать со мной, что угодно, но ради всего святого, вызовите скорую помощь, скорее. Или вы хотите, что бы она умерла?
         - Что ты там несешь, гаденыш. Ты видно еще и наркоман. Вот я тебя... - и дама вновь замахнулась сковородкой. Тогда Гарри, не узнавая самого себя, вскочил с пола, ринулся на толстуху, в один момент сбил ее с ног, вырвал сковородку, и с диким воплем: - А ну признавайся, где у тебя телефон, жирная стерва, - влетел в комнату.
         Пока он вызывал службу спасения, “гостеприимная” хозяйка исчезла. Гарри подумал, что она побежала за полицией, но ему было уже все равно. Он, не закрывая двери, вышел на улицу и сел на ступеньках лестницы. Он даже не обратил внимания, что все еще сжимает сковородку в левой руке.
         Последующая пара часов вспоминалась ему как сон. Приехала скорая. Он стал, что-то сбивчиво объяснять, назвавшись мужем. Врач, расспрашивал его о чем-то, а он, не зная что говорить, нес какую-то ахинею. Кто-то разжал ему руку и забрал сковородку. Потом он снова очутился в квартире. Толстуха то же была там, причитала и бросала на него косые взгляды. Потом его попросили подобрать одежду, а он, не зная, где что лежит, стал вышвыривать содержимое всех ящиков на пол. Один врач суетился у кровати девушки, а другой что-то говорил ему, говорил, потом дал выпить стакан с какой-то дрянью. Наконец наваждение спало, и Гарри пришел в себя.
         Самое смешное во всей этой истории, что врачи поверили в то, что он ее муж. Похоже они решили, что у него от всего происшедшего случился шок и слегка поехала крыша. Внезапно у него закружилась голова, а ноги стали ватными. Он сел на край кровати.
         - Не волнуйтесь. Мы дали вам сильное успокоительное. Вы слишком перенервничали и возбуждены. С вашей супругой все будет хорошо. Мы возьмем ее в больницу, сделаем снимки и анализы. Думаю, что через пару часов она придет в себя. А через несколько дней мы ее отпустим. Давление и пульс у нее нормальные, переломов и травм нет. Хотя вы должны знать на будущее, что нельзя трогать людей, получивших травмы. Если у жертвы сломан позвоночник... Похоже, что клиент уже поехал... Ладно, ложитесь спать и ни о чем не волнуйтесь. Завтра утром мы вам позвоним.
         Гарри хотел сказать, что телефон не работает, но почему-то вместо этого позвал собаку: - Грегори, Грегори, иди сюда, я дам тебе гамбур... - не договорив, он уснул и уже не видел, как девушку положили на носилки и увезли. И он не слышал, как, уходя, толстуха хлопнула дверью, пожимая плечами и бормоча себе под нос: - Ну Лизка дает. Раз - и замуж вышла. А еще неделю назад она говорила, что у нее никого нет. Да и мужа она откопала странного. В парке ночует. Шизик какой-то. Хотя, рыбак рыбака видит издалека. Странно, почему только он называл Маркиза Грегори? Нет, тут что-то нечисто. Надо будет ее навестить в больнице.

         Лиза проснулась и попыталась понять, где она находится.
         - Миссис Свенсон.
         - Да... Где я?
         - Как вы себя чувствуете?
         - Нормально, только немного болит и кружится голова. Но что случилось и где я нахожусь? - девушка попыталась встать с кровати, но бородатый мужчина в белом халате остановил ее, дотронувшись до плеча рукой.
         - Не волнуйтесь, миссис Свенсон. Вчера вечером вы поскользнулись в ванной комнате и сильно ушибли голову. Но благодаря чуду и вашему мужу вы отделались лишь небольшой шишкой...
         - Какое чудо, какая ванная, какой муж? Я не замужем, я никакая не миссис, а мисс, - ее светлые глаза наполнились слезами, а губки задрожали.
         - Ради бога успокойтесь. Я - доктор Грегори. Вы - в городской больнице. Успокойтесь и постарайтесь вспомнить вчерашний вечер. Где был ваш муж?
         - Да нет у меня никакого мужа, сколько можно говорить. Я действительно вчера вечером принимала душ. По-моему это в порядке вещей. Потом позвонил телефон, и я... я поскользнулась и... и очнулась у вас.
         - Вот видите. Все проясняется. Но давайте вернемся к вашему мужу. Вы действительно не помните его?
         - Вы что, издеваетесь!?
         - Все-все. Больше не буду. Дело обстоит чуть хуже, чем я думал, но полагаю, что память скоро к вам вернется. Странно только, что потеря такая избирательная. Надо будет провести дополнительные тесты. Сегодня вы еще побудете у нас. Мы еще раз проведем все обследования. К сожалению, дольше мы вас подержать не имеем возможности, да это и не требуется. Раз в десять дней будете приходить ко мне на прием. Все обойдется... Только вот ваш телефон дома почему-то не отвечает. Кому нам позвонить, чтобы вас забрали?
         - Никому звонить не надо. Если я здорова, то и сама доберусь. Только постарайтесь, пожалуйста, отпустить меня побыстрее. У меня дома собака осталась одна.
         Доктор Грегори постарался, и Лиза уже к двум часам прошла все обследования. Она вернулась в палату, сбросила больничный халат и с радостью вынула из тумбочки сверток со своей одеждой. Она разложила на постели весь набор и почесала свою рыжеватую макушку, еще не успевшую выгореть на солнце. Интересно, кто помог врачам найти ее одежду. Да и кто их вызвал. Не муж же в самом деле. Или у нее действительно крыша поехала. Лиза покрутила пальцем у виска, потом медленно начала двигать им через бровь, веко, нос, губу, грудь. Покрутила им вокруг пупка и передернула плечиками сделав самой себе щекотно. Одновременно она трепала нижнюю губу средним пальцем другой руки. Нет, она не похожа на сумасшедшую. Скорее всего она так грохнулась, что у толстушки Сандринелли штукатурка посыпалась. Вот она и пришла проверить и обнаружила Лизу - эквилибристку. Хорошо все же, что она такая зануда и ко всему придирается. Если бы у соседей с шестого этаже что-нибудь грохнулось на пол, то она (Лиза) скорее всего и внимания-то не обратила бы. Ну, если только люстра бы рухнула... А может она и рухнула у Сандринелли? Лиза захихикала и тут же сморщилась от боли, отозвавшейся в ушибленном месте.
         Оказывается, Амалия, помимо габаритов, обладает и незаурядным чувством юмора. Надо же было додуматься собрать в один комплект рыжие трусики, белую почти прозрачную юбку, зеленую кофточку и фиолетовые гольфы. А замшевую куртку она вообще неизвестно откуда вытащила. Лиза, конечно, могла бы поверить, что у нее память напрочь отшибло, но даже если это и так, - она ей непомерно велика. Можно было бы предположить, что доброхотная соседушка послала ей свою, но она в нее не влезла бы, даже если б похудела на двадцать пять кило. Нет, однозначно, надо торопиться домой, хорошенько выспаться. А уж утречком привести в порядок мысли и квартиру.
         Выйдя на улицу, Лиза вспомнила, что у нее нет денег. Тяжело вздохнув, она поплелась через весь город пешком. Она не была трусихой, но ездить в такси, а тем более автостопом боялась. Она не могла побороть это чувство в себе. Поэтому домой она дотащилась только к пяти вечера.
         Лиза так устала, что даже не сообразила, что дверь всю ночь и весь день была не заперта. Она едва нашла в себе силы, чтобы отразить натиск Маркиза, радостно повизгивающего при виде хозяйки. Потрепав верного пса по ушам, девушка направилась в комнату, раздеваясь на ходу, бросая одежду прямо на пол. Перед тем, как рухнуть на кровать, она сказала: - Маркизик, прости меня, но у меня нет сил тебя вывести. Завтра все равно придется убираться.
         С трудом договорив эту фразу, она плюхнулась на кровать и моментально уснула. У нее не хватило сил даже на то, чтобы укрыться. Естественно, что она не могла заметить того, что в квартире был идеальный порядок.

         Гарри проспал всю ночь и проснулся от того, что солнце ярко светило ему прямо в глаза. На удивление голова была ясной, а мысли не путались. Этого он совершенно не ожидал после всего происшедшего с ним за последние сутки. Он позвал собаку, но Грегори не отзывался. Проверив входную дверь и убедившись, что она заперта, он вспомнил, что ее забрала соседка. Мысль о соседке вызвала неприятное ощущение сковороды на лбу. Гарри подошел к зеркалу, но, кроме небольшой ссадины, никаких последствий не обнаружил.
         Так как хозяйка квартиры могла вернуться в любую минуту, самым разумным для него было побыстрее исчезнуть, но он не хотел этого делать. Логика, разум, осторожность - всё говорило о том, что он не должен тут больше оставаться, но он не мог с собой ничего поделать. Как - будто невидимый магнит держал его своим мощным полем. Он подловил себя на том, что все время бросает взгляды на тумбочку с фотографиями. Даже страх перед фурией из квартиры этажом ниже ушел куда-то на второй план.
         Сам того не замечая, Гарри начал убирать разбросанные по квартире вещи. Что-то невнятное витало в воздухе вокруг него. Не то предчувствие, не то ожидание какого-то события. Но в том, что совсем скоро с ним обязательно что-то случится, Гарри был уверен. - Наверное, меня все же заметут, - подумал он и, хмыкнув, принялся подбирать с пола разбросанную одежду.
         Спустя несколько часов, когда в квартире образовался относительный порядок, Гарри, в который уже раз, переменил решение. Хватит с него приключений. Сегодня же он позвонит приятелю и попросит перевести ему денег. Главное добраться до дому, а там он что-нибудь да и придумает. По крайней мере, в родном городе найдется у кого переночевать. Он решительно снял с себя халат и начал одеваться. Когда дело дошло до сапог, оказалось, что один из них пропал. Гарри посмотрел внимательнее, заглянул под кровать и ванну, но тщетно. Сапог пропал, как - будто его и не было. Сперва у молодого человека возникла мысль воспользоваться обувкой хозяйки, наверняка у нее нашлась бы пара кроссовок, но посмотрев внимательно на размер туфелек, Гарри понял, что это занятие не принесет никакой пользы. Спустя еще минуту, он понял, что не сможет уйти даже босиком. Его куртка исчезла, а вместе с курткой все документы и деньги.
         Зашумел лифт, и в дверь позвонили. Готовый ко всему, Гарри смело распахнул ее. Грегори с радостным лаем спрыгнул с рук толстой соседки и бросился на Гарри.
         - А он вас признал, - сказала “повелительница сковородок” и решительно направилась в квартиру. Заметив полный порядок, она остановилась и внимательно посмотрела на мужчину, - Хм, а ты, я гляжу, парень ничего. Похоже Лизке повезло с тобой. Да, ты, я надеюсь, простишь меня за сковородку. Просто я давно заметила, что ты вокруг нашего дома околачиваешься вот и решила...
         - Ладно, я тоже хорош оказался, с ног тебя сбил, но что это мы в коридоре стоим, пошли на кухню, я как раз перекусить собирался.
         - Перекусить, это я люблю, - дама похлопала себя по бокам, - Кстати, меня зовут Амалия. Амалия Сандринели.
         - Очень приятно. Я - Давид Шилвуд. А то, что я по утрам в парке околачиваюсь, так это привычка. Я сын фермера. Привык рано вставать... Тебе кофе с сахаром?
         - По-моему и так ясно. А можно вопрос?
         - Валяй.
         - Где с такими приятными парнями знакомятся?
         - А вот наша... - Гарри хотел назвать имя своей жены, но с ужасом понял, что не знает имя хозяйки квартиры. Чисто случайно его взгляд упал на холодильник. К его стенке магнитом были прикреплены какие-то квитанции. На одной из них он прочел “Элизабет” и вдруг вспомнил, что и толстушка упоминала имя Лиза. Радостно улыбнувшись, он продолжил: - Наша дорогая Лизочка вернется, отдохнет, вот ее и расспрашивай. А я парень скромный. Кстати, я уже немного волнуюсь, почему не звонят из больницы.
         - Похоже я тебя хорошо шандарахнула. Ты что, забыл, что у тебя телефон испортился, если ты, конечно, еще не вызывал мастера.
         - Бог ты мой, китайский мандарин.
         - Я гляжу, Лизок тебя уже чему-то научила. Вот что. Ты сиди и жди, а я спущусь к себе. Может Лиза догадается мне позвонить. Держи меня в курсе дела. Я часиков в шесть поднимусь, проверю, - сказав эти слова Амалия дружески хлопнула Гарри по плечу, одним глотком допила кофе и, скрипя паркетом, исчезла за входной дверью.
         Гарри почесал макушку, фыркнул и прямо в одежде улегся на кровать. Он решил, что самым правильным решением в создавшейся ситуации для него будет хорошенько выспаться. Кто знает, когда ему еще в ближайшее время удастся поспать в цивильных условиях. Он не исключал и тот шанс, что проснется в полицейской машине.
         Гарри быстро заснул, и ему приснился удивительный сон. Он опять был на пляже. Светило яркое солнце. Море было ласково и искрилось в его лучах. Временами в его поле зрения попадали разноцветные паруса серфингистов. Один из них, самый яркий, приблизился к берегу. Эта была та же блондинка, что и раньше. Хотя нет. Это была уже совсем другая девушка, та, с фотографии. И пляж вдруг превратился в парк, а серфинг в фонтан. Девушка подошла к нему и улыбнулась. Он обнял ее за плечи и захотел поцеловать.
         - Кто вы такой! Что вы делаете? Помогите...
         Гарри открыл глаза и увидел, что лежит в кровати и держит за плечи Лизу. Как он мог не заметить, что она вернулась? Теперь у него оставался только один выход. Он поцеловал девушку и опрометью бросился из квартиры. На улице уже стемнело и поэтому его клетчатые носки не привлекли ничьего внимания. Добежав до своей скамейки, Гарри сел и расхохотался. Испуганная стайка птичек выпорхнула из ветвей и, чирикая, полетела в сторону пруда. Гарри запрокинул голову. Над ним медленно загорались звезды. Чтобы хоть как-то убить время Гарри, принялся их считать.

         Лиза открыла глаза и попыталась пошевелиться. Это ей удалось, хотя все тело ныло как после десятимильной пробежки. Она села на кровати и покрутила головой. Похоже, что она отлежала шею. Говорила же себе сто раз, что нельзя спать в такой неудобный позе, как бы ни хотелось побыстрее завалиться, но опять рухнула, не глядя. Наверное, поэтому ей снилась всякая галиматья. В какой- то момент сон показался ей очень реальным. Она ехала на красной гоночной машине по горной дороге. Неожиданно машина потеряла управление. И в тот момент, когда Лиза поняла, что неминуемо разобьется или упадет в пропасть, появился вертолет из которого свешивалась веревочная лестница. По ней спустился роскошный мужчина в белом костюме. Он схватил Лизу за руку, поднял и перехватил за пояс. Лиза вцепилась в него, и они полетели, а внизу под ними проплывали горы. Потом вертолет повернул у морю. Ветер дул им в лицо, ее рыжие волосы сплетались с его каштановыми кудрями. Тем временем, вертолет завис над водой, и мужчина разжал руку, которой держался. Они полетели прямо в воду. Белое шелковое платье моментально намокло и прилипло к телу. Мужчина начал сдирать его, и Лиза закричала и проснулась. Через минуту она уснула снова, но ей уже снилась обычная, не запоминающаяся белиберда.
         Первым делом она погуляла с Маркизом. Потом вернулась, но не стала заходить, а лишь приоткрыла дверь, впустила собаку и пошла в аптеку. Вернувшись домой, Лиза удивилась, что Маркиз не приветствует ее. Она позвала его, но пес не отзывался. - Неужели я опять не закрыла дверь, вот дура! Если меня ограбят, то так мне и надо. В это время раскрылись двери лифта, и оттуда выскочила Амалия. Она стиснула девушку в чудовищных объятьях и, не дав опомниться, затрещала: - Лизок, дорогуша, поздравляю. Такой мужчина, надеюсь, ты мне скажешь по секрету, где таких дают?
         Лиза вынула из сумки очки, надела и посмотрела на соседку, потом опять сняла их, начала вертеть в руках. При этом пальцы у нее слегка дрожали: - Амалия, я очень признательна вам за то, что вы помогли мне, вызвали скорую, за заботу о Маркизе и уборку, но, прошу вас, не надо так шутить. Это жестоко. Сначала доктор Грегори в больнице, а теперь вы...
         - Да. Он тоже называл его Грегори. Забавно.
         - Кого?
         - Маркиза...
         - Кто называл?
         - Как кто? - твой муж, конечно.
         - Да нет у меня никакого мужа. Нет и отродясь не было. И с головой у меня все в порядке. Кому об этом не знать, как не вам. Вы всегда все обо всех знаете. А теперь, прошу вас, уйдите. Уйдите по хорошему, а то я за себя не ручаюсь.
         Видимо, в этот момент вид у хрупкой, миниатюрной Лизы был действительно угрожающий, потому что огромная толстая Амалия попятилась и, выйдя за дверь, бросилась вниз по лестнице, даже не оглядываясь. Девушка захлопнула дверь и со злостью, ей не присущей, пнула полочку с обувью. Из нее вылетел мужской сапог и упал посреди коридора. Лиза подошла, села рядом и, надев очки, с удивлением уставилась на него. Посидев так несколько минут, она швырнула его в комнату и стремглав выскочила на улицу.
         Она перебежала через улицу и углубилась в парк. Сколько она сделала кругов вокруг пруда пять или десять? В парке, кроме нее, никого не было. Может и к лучшему, а то она могла бы напугать своим видом даже любителя фильмов ужасов. Из сомнамбулического состояния ее вывел собачий лай. - Маркиз, Маркиз, - позвала Лиза. Из кустов на другом берегу выскочил спаниель, за которым тащился поводок, и бросился в воду. Он уже почти доплыл, как вдруг неожиданно ушел под воду. Потом вынырнул и снова ушел. Лиза завопила, что было мочи: - На помощь. Кто-нибудь, помогите. Тону...
         Крик ее не успел еще затихнуть, как из кустов выскочил мужчина и бросился в воду. Спустя пару минут, он уже вылезал из воды, держа на руках мокрого и дрожащего спаниеля. На поводке, свисающем вниз, видны были остатки водорослей. С мужчины струями стекала вода, но он был чем-то очень доволен. Широкая улыбка так и сияла на его лице.
         - Возьмите вашу собаку, мисс, и впредь получше следите за ней.
         Лиза взяла Маркиза, прижала к себе и разрыдалась. Потом отпустила его на землю, предварительно сняв поводок и забросив его подальше в кусты. Потом подошла к мокрому мужчине, обхватила его руками и уткнулась лицом в рубашку.
         - Ну, хватит, хватит. Все же обошлось. Идите домой. Вам надо успокоиться. Выпейте чего-нибудь и все будет нормально.
         Лиза медленно подняла голову и посмотрела на него. Очки зацепились за пуговицу на его рубашке и съехали ей на кончик носа, повиснув на одной дужке. Он снова улыбнулся: - Вам кто- нибудь говорил, что вы безумно красивая?
         Лиза покраснела и опустила глаза. Он взял ее под руку. - Я вижу, что сами вы до дома не доберетесь. Придется вас проводить, - и, повернувшись к собаке, скомандовал, - Грегори, домой.
         Лиза вздрогнула и вцепилась ему в руку. Он снова посмотрел на нее, на этот раз серьезно. Лиза увидела его глаза и все поняла: - Так, значит, это были вы? - пробормотала девушка и лишилась чувств. Она начала падать, но Гарри подхватил ее на руки и осторожно двинулся к дому. Спаниель послушно засеменил за ним.

         Они проговорили всю ночь, сидя на нерасстеленной кровати. В какой то момент Гарри почувствовал, что что-то больно впилось ему в бедро. Он подвинулся и приподнял одеяло. Там оказался его сапог. Поинтересовавшись, где второй, Гарри выяснил, что сапог по всей видимости лежит там же, где его оставила Лиза - в кустах под окнами. Девушка поднялась и собралась спустится за ним, но молодой человек осторожно схватил ее за руку: - Черт с ним, два дня лежал, еще пару часиков полежит. Пойдем гулять с Грегори, тогда и...
         - Его зовут Маркиз, - Лиза надула губки и стукнула его кулачком, но Гарри увернулся, схватил ее за вторую руку и повалил на спину, но не удержался и упал сам. Девушка вырвала руки и со словами: - Пусти, бык, раздавишь, - попыталась столкнуть его. Гарри скатился на пол, увлекая за собой и ее. От всех этих упражнений очки опять сползли ей на кончик носа. Он осторожно снял их и посмотрел ей в глаза. Гарри думал, что она отведет взгляд, но Лиза тоже посмотрела ему в глаза. Тогда молодой человек осторожно обхватил ее за голову и поцеловал. Сначала в левое веко, а потом в правое. Девушка зажмурилась еще сильнее и вся прогнулась, откидывая голову назад. Ее рот слегка приоткрылся, а дыхание участилось. Тогда Гарри крепко обнял ее за плечи и поцеловал....
         И в этот момент Грегори укусил его за локоть. Не больно, но схватил. От неожиданности Гарри подскочил на месте и взвизгнул, а Лиза расхохоталась. Давясь и захлебываясь она попыталась, что-то сказать, но поначалу смогла выдавить из себя только нечленораздельное мычание: - Он... он т-т-т... он т-т... тебя рев... ревну... нует. Он тебя ревнует.
         Гарри, сдерживая смех и пытаясь придать лицу безразличное выражение, переспросил: - Ревнует? Ревнует... А, по-моему, он попросту “гулять” просится, - и, не договорив этой фразы, согнулся, прикрывая голову руками, чтобы прыгнувший на него спаниель, услышавший “заветное слово”, ненароком не оцарапал его в приступе радости.
         Лиза успокоилась и уже нормальным голосом сообщила: - Насчет погулять, это, конечно, мысль хорошая. Но боюсь, мальчики, ничего у нас с этим не выйдет. Я потеряла ключ.
         Гарри, насвистывая веселую мелодию, вышел в ванную комнату и вынул что-то из кармана халата, но зажал эту вещь в кулаке и не показывал. Придав голосу загадочность, он спросил: - Попробуй угадать, что у меня здесь? - но не дождавшись ответа, взял ее руку и, повернув ладошкой кверху, положил туда ключ. - Только пожалуйста, впредь запирай все же дверь. А то твое высказывание, что без ключа мы не можем выйти из дома, выглядит как-то странно. Не находишь?
         Он взял Лизу под руку, и они вышли на улицу. Грегори-Маркиз завернул за угол по своим делам, а Гарри, слегка прихрамывая в одном сапоге, отправился вслед за ним по своим - искать второй. Но не успел он обшарить и пару кустов, как услышал вой сирены, а еще, спустя минуту, кто-то больно схватил его сзади за руку, заламывая ее за спину. Молодой человек и опомниться не успел, как оказался в наручниках.
         - Вы можете хранить молчание. Любое сказанное вами слово может быть использовано против вас. Можете позвонить вашему адвокату. Если у вас нет своего адвоката, то вам могут предоставить бесплатно государственного защитника.
         Сколько раз за свою жизнь Гарри слышал эту фразу. Но до последнего момента он ее слышал только в кино и по телевизору. Теперь же он стоял в наручниках, дюжий полицейский сжимал его за плечо своей каменной клешней, и Гарри ничего не мог понять. Он, следуя совету, молча повернулся и увидел, как к нему бежит бледная и перепуганная Лиза, а за ней гордо переваливаясь как откормленная к рождеству индейка, шествовала Амалия. Подойдя вплотную, она презрительно посмотрела Гарри в глаза, ткнула ему в грудь коротким пухлым, но от этого не ставшим мягким и нежным пальцем, и медленно растягивая слова, как бы смакуя свое превосходство и показывая торжество справедливости, произнесла: - Да, детектив, это - он. Тот самый тип, о котором я вам рассказывала. Он несколько дней просидел в нашем парке, следил за домом, а потом объявился в квартире у Лизки и заявил мне, что он ее муж. Теперь то я понимаю, что она вовсе и не поскальзывалась. Он, наверняка, забрался в ее квартиру, хотел ограбить, думая, что Лизка на работе, а когда застукал ее в ванной, - трахнул по голове и притворился заботливым мужем. Думал, что бедная Лизочка, умрет и ему все сойдет с рук...
         Гарри слушал разбушевавшуюся итальянку, разинув рот. А Амалия разошлась не на шутку. Она извергала потоки слов, брызгая слюной и все время тыкая пальцем в грудь, пользуясь тем, что молодой человек не может даже увернуться. Неожиданно, в разговор вмешалась Лиза. Вначале, ошарашенная всем происшедшим, она не совсем понимала, что происходит, но сообразив, что к чему, перебила говорившую и обратилась к полицейскому: - Простите, сэр, но тут какое-то недоразумение. Миссис Сандринели что-то путает. Дело в том, что этот человек действительно мой муж. Мы еще не расписались, и я готова присягнуть в суде...
         На каменном лице стража, впервые за все время появилось некое подобие выражения. Примерно такое же бывает у бульдога перед тем, как он собирается вас укусить. Но полицейский никого не укусил. Приказав итальянке жестом замолчать, он внимательно выслушал Лизу, временами брезгливо подергивая носом. Потом молча достал ключ и снял с Гарри наручники. Увидев это, Амалия вся напряглась и попыталась возмутиться, но полицейский строго посмотрел на нее и спросил: - Так вы говорите, что стукнули его сковородой, миссис Сандринели?
         - Да, да, попрошу приобщить это к делу. Могу продемонстрировать телесные повреждения, - к Гарри вернулось чувство юмора, но гора мускулов в полицейской форме последним видимо не обладала, точнее у него оно было свое. Он посмотрел на молодого человека, потирающего запястья, и проговорил своим механическим голосом без всяких эмоций: - Попрошу вас, мистер Каценберг до особого разрешения из города не уезжать. И учтите, выкинете фокус, тут же окажитесь за решеткой. Завтра зайдете ко мне, дадите подписку о невыезде, - сверкнув глазами и козырнув, он повернулся и пошел к машине. Но, немного не доходя, обернулся на секунду, посмотрел на Амалию, сплюнул сквозь зубы и, сев за руль, скрылся за деревьями.
         Оставшиеся люди стояли молча, непонимающе глядя друг на друга. Молчание нарушил Маркиз, о котором все забыли. Он вынырнул из кустов, неся в зубах злосчастный сапог. Положив добычу у ног хозяйки, он радостно завилял своим крошечным хвостиком и зарычал. Гарри посмотрел на спаниеля, сапог, женщин и захохотал. Спустя минуту, к нему присоединилась Лиза. Только Амалия не издала ни звука. Она стояла, широко расставив ноги и вытаращив глаза. Итальянка не пошевелилась даже тогда, когда, надев сапог и обняв Лизу за плечо одной рукой, Гарри задорно пихнул ее локтем другой в толстый бок и сказал: - Доброго здоровья, соседушка. Заходи вечером на чашечку кофе, отметим помолвку. Заодно и сковородку заберешь... - и молодые люди в сопровождении Маркиза - Грегори двинулись домой, оставив обалдевшую Амалию Сандринели стоять и хлопать глазами.