ЦИКЛ "ВЕТЕР ТУЛУЗЫ"

           Посвящается Франческо ди Гарте




Наброски для (о) Франческо

Шаг вперед пока не свершен,
	про любовь не сказано - "ересь".
Ты в сиянии, ты прощен.
	Не закрыты райские двери.

И в глазах твоих больше нет
	отраженья тяжкого груза.
Только свет и вера, обет,
	залитАя солнцем Тулуза.

22/23.06.02



Рассвет в Тулузе

Верность утреннего солнца - и ни облака над собором.
Над серым камнем дороги взлетает душа за хором.

На небесах ранних лучей
		танец - диковинной фреской.
Мир теперь твой, а был - ничей.
		Бери, я дарю, Франческо!

19:25
26.06.02



Франческо

Твоим именем торится путь на небеса.
Ровным сияньем тебя окружает вера.
Как ты чист!
Резкость черт...
Не дано мне поверить, что кровь на этих руках.
Нет! Не верю, что затаенный огонь темных глаз -
Только отблеск костров,
Отраженье слепящих факелов в гулких подвалах.
Твоя кожа соткана небом Италии,
			солнцем Тулузы.
Сердце прокалено Палестины горючим песком.
Никогда не узнаешь, что древняя Акра падет.

На лице - тень иного огня, что жжет, не прощая.
Тот костер - его не было.
И позабудь этот сон.

30.06.02



* * *

                     К  Ф.

Быть прахом под твоей колесницей,
Быть боли стоном,
Падая мертвой птицей
К ногам слепых влюбленных,
Вышивающих нежность души
Шелком на пяльцах...
(Страсть моя! Разреши
Прикоснуться к пальцам!..)
Глупые, они
Не знают "любви просто" -
Когда сердце вниз
Катится с черных простынь.
Зверем взвыть, закусив руку,
Кровью своей точа тени, -
Только позволь желанную муку -
Упасть на колени!

17:18
09.08.02



* * *

		In hac caritate vivere et mori statuo.


(Желтая луна укутана в дымку, и свет оттого
становится нечетким, кажется не совсем реальным,
призрачным. Дымка постепенно исчезает, и луна
разгорается ровным ярко-желтым светом. Туманы
над землей рассеиваются, улетают, прячутся.
Мгла ночи чуть зеленовата от пронизывающих ее
лучей. Несчетное количество раз так будет. А
сколько уже было...)
...Твои пальцы у меня на запястье. Даже во
сне сжимаешь руку - как рукоять клинка. Больно,
но ничего, ничего. Пусть так. Спишь... Просто
ты очень устал, слишком устал, и нет покоя даже
во сне. Спи. А я не могу спать. Болезненная
желтизна луны прорезает зеленоватую мглу ночи
и льется в душу. По капле, медленно, даря
тревогой – пока еще смутной, страхом – пока
еще скрытым...
(Правильно. Ведь осталось еще два дня. Всего
два дня.)
...Заостренные черты лица. Из-за луны такая
бледность, словно не жив; но дыхание спокойно.
По стенам бродят тени твоих снов, но я не буду
смотреть – устала видеть восьмиконечный крест.
Возненавидела его. Боюсь его. И тебя. Или
нет... не боюсь, хочу бояться... нет, не знаю.
   Только сейчас, когда ты спишь, я могу быть
такой, какой была раньше, до того как узнала
тебя. Только сейчас, когда твои веки сомкнуты
и я не могу видеть святую тьму в твоих глазах.
Две силы, раздирающие твою душу, и я не знаю,
которая из них победит. И ты сам не знаешь.
Но невозможно сочетать свет и пламя, скоро
все должно закончиться.
(Скоро... Годы. Дни, часы, мгновения,
которые равносильны десятилетиям. А потом еще
жизнь. В которой многое по-другому – но
недостаточно много, чтобы изменить все.)
...Выражение лица остается прежним, губы
все так же плотно сжаты. Пальцы все так же
впиваются в мою руку. Луна тянется к тебе и
проводит лучом по смуглости кожи – так нежно
и так привычно, спокойно, будто твоя жена,
будто имеет на это право. А я не всегда смею
коснуться тебя взглядом...
   Приподнимаюсь и пытаюсь собрать
разметавшиеся волосы и закинуть их за
спину – одной рукой это сделать нелегко. Ты
открываешь глаза – словно опаляет огнем,
притягиваешь меня к себе, и опять темные
пряди рассыпаются по твоей груди. Ты вновь
погружаешься в сон, а я, зная, что ты не
слышишь, а потому не ударишь, не сможешь
разозлиться, произношу, выталкивая их из
сердца, слова, обращая их не к небу, но к
тебе...
(...amo te super omnia proximum meum
propter te...

А знаешь, твое имя теперь срывается с губ
только во сне...)

18/19.08.02



Ветер Тулузы

	Шрамы восьмисотлетних ран
	Свежи - остра божья сталь.
	Будь же ты проклят, святой Иоанн.
	Будь проклят ты, Госпиталь.


Распахнулись темницы клети,
Память выпустив той весны.
Душный ветер иных столетий
Наполняет нервные сны:

Лангедойлю будет отрадой
Мертвый Юг. Южане - грешны.


"Нет, Франческо. Пусти.... Не надо...
Ты не должен... Мы не должны..."

А потом пустыми глазами,
Съежившись, смотреть в потолок.

"Почему ты - мне - в наказанье?
Отпусти меня. Ты жесток.
Нет, прости! Ты меня не слушай,
Мой хозяин, мой вечный Бог!"

...А за окнами ветер душный
Гонит пыль тулузских дорог.

26.08.02