На этой страничке я представляю четырех русских поэтов, живущих в Финляндии. Все поэты очень разные. Объединяет их тема оставленной Родины и отношение к эмиграции, это – вечные темы для поэтов русского зарубежья, и каждый освещает их по-своему.
      Николай Лукка – потомок русских финнов, живет в настоящее время в Хельсинки. Поэт пишет о себе и о многих переселенцах из России так: – жил бы в Наантали или Пори, когда бы ты был финн, но ты и язык забыл, и живешь на Понтонной у станции! Эй, чухна-а!.. – Нету такой нации! –
      Каждое стихотворение Лукки – зримо, одна картина сменяет другую, образы наплывают друг на друга, не на все увиденное хочется смотреть. Вот, например, картинка экономического превосходства маленькой Финляндии над некогда могущественным соседом:

Товарняк... Я читаю: NO-KI-A…
NOKIA! На вагонах стальных
это слово написано...
Не сама ли Финляндия в них
Едет к нам?.. Стало быть, на бис она,
как прежде, на рынках поет
песню – на вещевом и промышленном!..

      Елеонора Иоффе – виолончелистка из Питера, во многих ее стихах звучит музыкальная тема :

Звучат рябиновые гроздья
мажором светлым, цветом красным,
а осень бродит где-то возле,
смущаясь красотой напрасной
и шарит робко, как слепая,
в березовой клавиатуре,
рукой неловкой рассыпая
листы усохшей партитуры.

      Финляндия для Эллы Иоффе – страна чужых людей, слишком опрятных пейзажей, ухоженных лиц, и все же в этой стране поэтессе пишется об осенннем кордeбалете природы, о тоске по дому, об неотвратимости судьбы:

Партнеров нет. Дублеров – тоже нет.
И хочется в серцах уйти со сцены.
Ты так старался - но какого хрена?
Не совпадает с замыслом сюжет.

      Роберт Винонен – бывший москвич. В Финляндии он недавно, живет “на лету и на весу“, как на распутье:

Когда всю душу финской речью
Разбудит Хельсинкский вокзал,
Ещё во сне иду навстречу
Всему, чего не испытал.

Вполне себя не нахожу я
Ни в этом и ни в том краю -
Как будто прожил жизнь чужую,
А тут свою не узнаю.

      Душой поэт болеет за то, что происходит на Родине. Чеченскую проблему знает не понаслышке, а испытал на своей чухонской судьбе, которая занесла его на историческую родину предков:

Артиллеристы лупят честно
По грубым каменным горам.
Чернеют сакли здесь и там,
Приют убогого чеченца.

И все похоже там и здесь -
Так из-под северного солнца
В державном грохоте исчез
Край бесприютного чухонца.

      Тойво Ряннель – сибиряк. Написать бывший, невозможно, потому что если ты сибиряк, то это навсегда, где бы он ни жил. Сибирь – и место ссылки, и земля обетованная для художника и поэта Тойво Ряннеля. Именно там он нашел свое “перо Жар-птицы“, которым пишет свои картины и стихи. Россия продолжает вдохновлять поэта. И в суете Хельсинского вокзала он видит штрихи Родины, о которой продолжает тревожиться:

Здесь можно пить в любое время суток,
И водка не разбавлена водой,
И суета российских проституток
Не кажется мне худшею бедой...
Наоборот! Какой-то штрих России,
Что острой болью за душу скребет,
И не отвергнуть, и забыть не в силе,
Что сердце бередит который год!
Они как символ нашей русской жизни,
Но девочек прокуренных мне жаль,
Как жаль Творцом забытую отчизну,
Где верховодят злоба и печаль.

Вера Широкова.




Уважаемые читатели! Если Вам нравится наш сервер и наша рассылка, Вы можете помочь нам их рекламировать. Пожалуйста, сообщайте о них вашим друзьям.